Собственно, приезжал Немцов, чтобы раздавать стипендии студентам, участвовавшим в чеченской кампании. В Башкирии из числа студентов было отобрано сорок человек — это, по словам Бориса Немцова, вдвое больше, чем в других регионах. А превратилось торжественное мероприятие в очередной политпросвет, где Борис Ефимович популярным языком излагал основополагающие принципы партийной политики и отвечал на вопрос о том, почему провалилась его затея с пересаживанием чиновников на отечественные автомобили. Впрочем, понять можно — ведь
 это его первый визит в Башкирию.
— Меня пытались научить вчера башкирским словам, — со смехом признался он студентам БашГУ. — А вообще, вчерашняя встреча закончилась как-то не торжественно: в вашем клубе "Навигатор". Были мы там недолго, но мне понравилось, уровень — почти как московских заведениях (в зале — одобрительный свист и улюлюканье).
По словам одного из близких знакомых Бориса Немцова в Уфе, идея поехать в "Навигатор" родилась спонтанно:
— Я спросил его, почему бы нам не поехать в ночной клуб? Тем более что Борис всегда посещает молодежные тусовки... Признаться, охрана "Навигатора" была, как бы это сказать, слегка выведена из равновесия. Как и большинство посетителей клуба, которые в ту ночь отрывались на фестивале "Наш формат" под панк-рок-металл. Отметим, что среди них, по какому-то странному стечению обстоятельств, не было студентов БГУ.
— Вчера я был у Путина, — внезапно, без перехода, сообщает Немцов с трибуны. — Мы вместе с Владим Владимычем и генералами обсуждали проект военной реформы, сроки ее начала. А потом, уже в Уфе я узнал, что генералы обманули президента. Вчера вечером они сказали Путину, что реализация военной реформы начнется не раньше 2010 года. Да к этому времени просто никого не останется, кто мог бы в армии служить! (аплодисменты в зале). Через десять лет, вообще, и Путин уже не будет президентом.
По словам лидера СПС, цена проекта невелика — всего десять процентов от военного бюджета страны. Смысл реформы будет заключаться в том, что необходимо создать профессиональную армию на регулярной основе и платить солдатам-срочникам заработную плату, а срок службы сократить до полугода. Если оклад рядового армии будет составлять три с половиной тысячи рублей, конкурс в армию будет два человека на место или чуть больше — примерно, как в вашем университете (смех).
— Решается масса проблем одновременно, — утверждает Немцов. — Во-первых, исчезает дедовщина — солдаты осеннего призыва уже демобилизуются, когда будут набраны новички весной. Во-вторых, решается проблема Чечни. Согласно действующему законодательству, отправлять в зоны вооруженных конфликтов можно только тех военнослужащих, кто больше полугода отслужил.
Основным препятствием на пути реформы становятся армейские начальники:
— А как вы думали? Размеры коррупции в военкоматах просто поражают воображение. В Москве "откос" от армии стоит пять штук баксов (удивленный гул). Понятно, что реформа скажется на уровне их благосостояния — воровать будет сложнее.
Народ заметно оживился, начал писать Немцову записочки. Правда, все цидули сначала проходили жесткую цензуру в президиуме. Местный чиновник тщательно просматривал все послания, разделяя их на две кучки: правильные и неправильные.
Борис Ефимович, наконец, потерял терпение и воскликнул:
— А можно мне хоть одну неправильную записку прочитать? Ради интереса, а?
"Может быть, СПС построит и общежитие для аспирантов?"
— Понимаете, мы не партия власти. У нас есть деньги российского бизнеса, но этих денег не хватит для строительства общежитий и домов для аспирантов. Финансировать государственные расходы мы не собираемся.
А вот как регулировать уровень государственных доходов, Борис Ефимович, похоже, представляет. Особенно в отношении нефтяного экспорта и того, как России строить свои отношения со странами ОПЕК.
— Нам необходимо согласовать сокращение экспорта нефти и не входить в ОПЕК. Падение цены на нефть на 1 доллар за баррель приведет к убыткам в 14 миллиардов долларов. Пятая часть российского бюджета! Когда я работал в правительстве, баррель нефти стоил 8 долларов, а доллар — 6 рублей, и вы жили хорошо.
— Какое решение проблемы внешнего долга представляется Вам наиболее разумным?
— Бархатный сезон для президента России заканчивается. Начинается холодный душ. Внешний долг мы заплатить не можем. Отдать 100 миллиардов долларов долгов — это просто нереально. Давайте наконец признаем: Россия не сверхдержава, и единственный возможный путь здесь — только списание или реструктуризация. За пределы страны вывезено порядка 200 миллиардов долларов, но наивно полагать, что эти деньги в страну вернутся. Можно было договориться с Владимиром Александровичем или Борисом Абрамовичем по-хорошему: мол, верните деньги в страну, и в обмен на них мы вам гарантируем свободу. Не захотели же меняться — просто свободу отобрали. И это неправильно. Необходимо создавать нормальный инвестиционный климат. Чудовищна ситуация, когда один процент населения — сверхбогатые, а остальные шестьдесят живут за чертой бедности… (Похоже, у Б.Е. не все в порядке с арифметикой, или оставшиеся 39 процентов составляют таинственный "средний класс"? — ред.)
Если мы хотим, чтобы в России не было нищих — надо развивать малый бизнес. А сейчас в республике, например, доля занятых в предпринимательстве граждан не превышает 11 процентов — и это серьезная проблема, которую мы обсуждали с Президентом Рахимовым. В США, например, эта цифра перевалила за семьдесят процентов. Так они и живут хорошо.
— Считаете ли вы новое налоговое законодательство страны нормальным?
— То, что делает сейчас президент Путин, высасывая деньги из регионов, смертельно опасно для федерации. Должна быть симметричная федерация. Это как у Оруэлла в его замечательной пародии на совок: все равны, но есть равнее. Распределение, существовавшее при Ельцине, 50 на 50 — было куда более продуктивным. Сегодня цифры отчислений в федеральный и местный бюджеты соотносятся как 63 к 37. Это неправильно. Местные власти, соответственно, будут вынуждены компенсировать дефицит за счет простых граждан — например, повышая тарифы на коммунальные услуги.
— Борис Ефимович, почему ваша партия выступает за мирное урегулирование чеченского конфликта и в то же время поддерживает антиафганские настроения?
— Почему мы против Афганистана? Потому что афганские наркотики — это два миллиарда долларов. Потому что это талибы в Таджикистане. Нам сейчас необходимо тупо защищать национальные интересы: выгодны высокие цены на нефть — и дружим с ОПЕК, выгодно разрушать базы террористов — и мы воюем с талибами.
Возможный диалог Казанцева и Закаева Борис Ефимович в отличие от официальной позиции Кремля называет "переговорами". Более того, во время двухдневного визита в Уфу Немцов предложил Муртазе Рахимову в паре с Минтимером Шаймиевым выступить посредником в этих переговорах, в очередной раз указав на позицию Президента Башкортостана: легче начать политический процесс, нежели воевать.
|
